— Я бoльшe вo Фрaнции нe бывaю и нe сoбирaюсь: нe xoчу, — гoвoрит Aлeксaндр Сeргeeвич. – Всe-тaки Рoдинa – сие Родина. У меня здесь и авоська и нахренаська, и работа, и все корни… К teatrkarnaval.od.ua
старости твоя милость по-другому все понимаешь. Ажно какие-то, скажем, несоответствия, которые тебе желательно бы исправить, воспринимаешь по части-другому. Например, когда твоя милость приезжаешь в Париж и тебя идеже-то толкнули, всегда извинятся. А у нас иногда, что я захожу в здание… Должно же, что мне приставки не- 60 и даже не 70 парение… И вот я уже захожу в калитка, а навстречу протискивается какой-ведь молодой человек… Да Россия – это моя край.
— Когда я жил во Франции, трендец время приезжал сюда, — продолжает мелодист. — Часто получалось эдак: полгода я жил здесь, а полгода — с те. А потом вернулся окончательно. Нет слов Франции у меня как-так не сложилось с работой. Первое время всё пошло-пошло… Появился прислуги) — главный редактор издательства. Они записали мою песню «Также, якобы все» на свой способ. И этот человек сказал: «Да, будем вот-вот работать». Но у него случился разрыв сердца. Других людей у меня спустя некоторое время не было, начинать опять-таки искать связи не желательно. Да и возраст уже безвыгодный тот был. Хотя я был четыре знаком с Франсисом Лей — композитором, какой создал музыку к кинофильму «Мужчина и женщина».
Алексюха Сергеевич вспоминает: в то присест, когда он жил закачаешься Франции, к русским там относились из.
– Многих девочек называли «Наташа», — вспоминает Алекс Сергеевич. — Потом в Париже, вероятностям, улиц двадцать с русскими названиями было: Ленинградская проспект, Московская площадь, Сталинградский план… Было два русских кинотеатра в центре, и весь они посещались. После того, (то) есть Советский Союз кончился, эдак всё перестало… Оно само в качестве кого-то потом развалилось, потому как что не стало у нас таких связей.